Неточные совпадения
Я придумал: подстерег, когда кабатчица спустилась в погреб, закрыл над нею творило, запер его, сплясал
на нем
танец мести и, забросив ключ
на крышу, стремглав прибежал в кухню, где стряпала бабушка. Она не сразу поняла мой восторг, а поняв, нашлепала меня, где подобает, вытащила
на двор и послала
на крышу за ключом. Удивленный ее отношением, я молча достал ключ и, убежав в угол двора,
смотрел оттуда, как она освобождала пленную кабатчицу и как обе они, дружелюбно посмеиваясь, идут по двору.
А потом? потом сон, сладкий сон наложил бы
на все это свою всесильную руку; полногрудые нимфы пустились бы в обольстительнейший
танец с генеральскими эполетами, звезды — с общим уважением; одни груды золота остались бы по-прежнему неподвижны, иронически
посматривая на всю эту суматоху.
Но
посмотрите на тех,
на несчастных, презираемых, и
на самых высших светских барынь: те же наряды, те же фасоны, те же духи, то же оголение рук, плеч, грудей и обтягивание выставленного зада, та же страсть к камушкам, к дорогим, блестящим вещам, те же увеселения,
танцы и музыка, пенье.
Когда же танцующие переплясали все, умеемое ими, то, нечего делать, принялись за"горлицы, метелицы, санжаровки"и другие веселые, живые
танцы,
на которые
смотревши только душа прыгала и дух вертелся вместе с танцующими.
Старики во время
танцев сидели в зале, курили и
смотрели на молодежь.
Фани убежала в свою комнату и когда явилась, то была уже одета совершенно по-балетному, даже в трико, которое нарочно купил для нее Аполлос Михайлыч в Москве. Дарья Ивановна села играть за фортепьяно. Впечатление, произведенное
танцами Фани, было таково же, как и прежде. Трагик качал от удовольствия головою; Матрена Матвевна делала ей ручкой; комик
смотрел на девушку гораздо внимательнее, чем в первый раз.
Вязовнин приехал в Париж утром и, избегав в течение дня бульвары, Тюльерийский сад, площадь Согласия, Пале-Рояль, взобравшись даже
на Вандомскую колонну, солидно и с видом habitue [Завсегдатая (фр.).] пообедал у Вефура, а вечером отправился в Шато-де-флер —
посмотреть, в качестве наблюдателя, что такое в сущности «канкан» и как парижане исполняют этот
танец.
Глагольев 2. Одни только типы! Все типы,
на кого ни
посмотришь! Какие-то рожи, орлиные носы, жеманство… А дамы? (Хохочет.) Черт знает что! При такой публике я всегда предпочитаю
танцам буфет.
От этой радости я просто был как в чаду и целый вечер ни с кем не танцевал ни одного
танца, а все
смотрел из-за мужчин
на нее.
Ну, произошел наконец разговор… После ужина Вера с Лидой играли в четыре руки какой-то испанский
танец Сарасате. Я сидел в гостиной, потом вышел
на балкон. Наташа стояла, прислонясь к решетке, и
смотрела в сад. Ночь была безлунная и звездная, из темной чащи несло росою. Я остановился в дверях и закурил папиросу.
Когда были Конопацкие: я ходил легко, легко танцевал, легко разговаривал и острил. Почти всегда дирижировал. Приятно было в котильоне идти в первой паре, придумывать фигуры, видеть, как твоей команде подчиняются все танцующие. Девичьи глаза следили за мною и вспыхивали радостью, когда я подходил и приглашал
на танец. И со снисходительною жалостью я
смотрел на несчастливцев, хмуро подпиравших стены танцевальной залы, и казалось странным: что же тут трудного — легко разговаривать, смеяться, знакомиться?
Палтусов вошел
на Пречистенский бульвар, сел
на скамейку и
смотрел вслед быстро удалявшейся карете. Только ее глухой грохот и раздавался. Ни души не видно было кругом, кроме городового, дремавшего
на перекрестке. Истома и усталость от
танцев приковывали Палтусова к скамье. Но ему не хотелось спать. И хорошо, что так вышло!.. Ему жаль было Станицыну… Но не о ней стал он думать. Завтра надо действовать. Поскорей в Петербург — не дальше первой недели поста.
Через комнату быстро и легко проходит Екатерина Ивановна, высокая, красивая, очень гибкая блондинка. Движения ее всегда неожиданны и похожи
на взлет или прерванный
танец: минутами становится совсем неподвижной, подносит к подбородку сложенные вместе руки и
смотрит изумленно и долго, приподняв сросшиеся, как у сестры, темные брови, — и в эти минуты молчит, разве только слегка качнет отрицательно головою.
Вот длинная широкая белая зала. Здесь, должно быть, были когда-то приемы. И огромная свита во главе с самой императрицей в величавом гросфатере [Старинный
танец, заимствованный у немцев.] проходила по этим самым доскам, где проходим мы. В сгустившихся сумерках зимнего вечера тускло поблескивают золоченые рамы огромных портретов. Все цари и царицы. Все словно
смотрят на нас, исполненные недоуменья, откуда пришла эта веселая, жизнерадостная группа молодых людей в этот тихий, молчаливый приют.
Но будто им весело? — спрашивала я себя. По крайней мере три четверти мужчин сидят, выпуча глаза, или стоят и глупо улыбаются. Я ни к кому не подходила, и
на меня никто не обратил внимания: я была уж очень укутана.
На танцы мне не хотелось
смотреть. Говорят, что это все наемные танцоры. Из ложи я заметила только одного пьеро. Наверно, куафер. Он меня рассмешил, очень уж ломался, и руками, и ногами…
Мимо Анжелики пронеслись Раковицкий с Елен. Она с удивлением
посмотрела на них. Они почти не расставались весь вечер. Она решила в уме отыскать Ртищева и сказать ему, чтобы он заметил Раковицкому, что его ухаживанье может быть неприятно графу Владимиру, но ее пригласили и она среди
танцев позабыла о своем намерении.
Во все продолжение пьесы, воевода могилевский не изменил своей роли верноподданного и даже во время польских
танцев, простившись с соседом в ожидании приятного свидания, вышел из театра, чтобы, как он заметил Сурмину, не
смотреть на веселье поляков в такое смутное для них время.